Галиферс, в греческой мифологии сын Мастора, знаменитый предсказатель с острова Итака. По Гомеру Телемах, перед собранием призвал Зевса в свидетели тех неслыханных оскорблений, которые ему приходится терпеть от женихов Пенелопы, высоко в небе появились два орла. Вступив в поединок, они в кровь изорвали друг друга и быстро скрылись. Птицегадатель Галиферс, усмотрел в случившемся знамение и возвестил, что вскоре вернется Одиссей и жестоко покарает тех, кто грабит его дом. Когда же Одиссей расправился с женихами, Гомер говорит, что негодующие родственники убитых собрались на городской площади. Галиферс выступил в защиту Одиссея, напомнив жителям Итаки, что они сами виноваты, поскольку позволили женихам бесчинствовать.
Историческая справка.
Гомер (Όμηρος), великий древнегреческий поэт. “Илиада” и “Одиссея” Гомер представляли собою не только для первых слушателей их, но и для многих последующих поколений нечто гораздо более внушительное, серьезное и сложное. Поэмы Гомера совмещали в себе все, во что веровал древний эллин и чем он руководствовался как идеалом в своих житейских отношениях и в суждениях о настоящем и прошлом: это – религия, философия, этика, история, бытописание древних эллинов, еще не знавших разделения поименованных областей сознания и чувства и незнакомых с другими способами выражения и удовлетворения потребностей религиозных, исторических и иных. Поэт, подобный творцу “Илиады” или “Одиссеи”, смотрел на себя как на правдивого учителя и провозвестника тех знаний и правил поведения, которые ему самому и слушателям его казались наиболее верными и для жизни пригодными; вдохновенную речь свою поэт считал голосом самих божеств.
Ныне поведайте, Музы, живущие в сенях Олимпа,
Вы, божества вездесущи, и знаете все в поднебесной;
Мы ничего не знаем, молву мы единую слышим:
Вы мне поведайте, кто и вожди, и владыки ахеян.
Основу поэм составляли многочисленные песни-былины предшествующих народных певцов, а также собственные наблюдения, размышления и выношенные в душе образы и положения; но во все это свято верил поэт, верили и его слушатели. Каким же образом мы можем требовать от подобного певца, чтобы он преследовал только задачи поэтического творчества, обособившегося от прочих видов умственной деятельности лишь много времени спустя? Древний поэт, верный служитель муз, направлял силы ума и фантазии не на то, главным образом, чтобы произведения его были тесно, до мельчайших подробностей, согласованы во всех частях своих, а на то, чтобы сообщить слушателям, по преданию ли, со слов свидетелей, или по личному опыту, наиболее верные представления о предметах, достойных внимания.
Руководствоваться здесь нашими понятиями о поэзии – значит сомневаться в подлинности или древности таких стихов и частей поэм, которые были особенно дороги и для древнего поэта, и для его публики. Путеводной нитью в Гомеровском вопросе должен служить тот непререкаемый факт, что, начиная с первых лет VIII века до нашего времени, “Илиада” и “Одиссея” в течение ряда веков были предметом восхищения и восторгов или осуждения и критики как произведения цельные, созданные одним или наибольше двумя гениальными поэтами.